Словакия потеряла из-за санкций Евросоюза против России почти четыре миллиарда в американской валюте, заявил торговый представитель РФ в Братиславе Сергей Ступарь. Пострадали не только экспортеры, потерявшие часть рынка РФ, но и компании, зависевшие от сырья из нашей страны и транзита.
Неспроста Словакия с Венгрией больше других в ЕС ратуют за нормализацию отношений с Россией. Но как понять, может ли экономика подталкивать к трезвым политическим решениям? Ведь цифры убытков называются очень разные.
К примеру, депутат парламента Германии Маттиас Моосдорф в интервью «Известиям» рассказал, что Европейский союз потерял 500 млн евро от санкций против России.
А по подсчетам Федеральной таможенной службы РФ, только из-за введенного нашей страной продуктового эмбарго зарубежные страны теряют более восьми миллиардов долларов в год.
Специальный докладчик ООН по правам человека Индри Джейзари еще пару лет назад оценил совокупный экономический ущерб США и других недружественных России государств в примерно 100 млрд долларов. Это в два с лишним раза больше, чем потери нашей страны от западных санкций. Называются и другие цифры… Потери ЕС могут составлять до миллиарда евро в сутки.
Андрей Заостровцев, кандидат экономических наук, доцент Санкт-Петербургского филиала Высшей школы экономики пояснил, что разночтения неизбежны и зависят от методик подсчетов:
— Так, допустим заменяют в Европе российский газ на сжиженный из США. Как считать потери в данном случае: по разнице в цене? Но ведь она все время меняется. Или Россия не поставляет газ в Польшу. А как посчитать ущерб? Мы же не знаем какие цены были бы если, допустим, Польша продолжала потреблять российский газ? Понятно только, что ничего не понятно — мы не знаем альтернативных сценариев. И так — по многим позициям.
«СП»: Но вот торгпред в Братиславе начал считать и все разложил по полочкам: руды, шлаки, прокат цветных металлов, продукты химического производства, лесопереработка. И, наверное, существует элемент пропаганды: они на Западе преуменьшают свои потери, преувеличивая наши, мы — наоборот?
— Не без этого. Все очень зыбко. Экономические потери, конечно, есть с обеих сторон, но конкретный масштаб — вопрос методик и подходов. Если бы меня попросили посчитать, я бы тоже делал это по отдельным странам, а не в целом по ЕС.
«СП»: А если, с точки зрения простых граждан, взять «индекс бигмака» или «стоимость борщевого набора». Говорят, в Польше буханка хлеба стоит двести рублей на наши деньги. Что больше подорожало: булочка с котлетой на Западе или наши свекла с суповой косточкой?
— Естественно, инфляция есть везде. Но и тут мы не знаем, как бы всё было в альтернативных условиях. Инфляцию нельзя связывать только с СВО, тут много разных факторов. Да, сейчас у нас работники оборонно-промышленного комплекса получают большие зарплаты и выходят с ними на потребительский рынок. Но за последние два с лишним года произошло много других событий, взять тот же ковид-19.
В Европе в целом очень уж большого кризиса не наблюдается. Но и там все по-разному: Франция — одно, Германия — другое, причем у немцев все гораздо хуже. У них были более развитые связи с Россией. Эта страна потеряла большие деньги даже не столько на газе из «Северных потоков», сколько на потере российских рынков.
Один автомобильный чего стоил. Плюс идиотизм «зеленой» политики, закрытие атомных электростанций. Немцы рассчитывали на дешевый российский газ, его не стало, надо покупать в США, а там дороже. А французам долю электроэнергии дают их действующие АЭС, и еще страна не была настолько зависима от экономических отношений с Россией.
Что уж говорить про Британию, которая давно политически и экономически завязана на США. Так что нельзя сказать про Европу в целом. Лучше анализировать по отдельным странам. И там очень разное положение.
«СП»: От западных санкций больше страдают восточно-европейские страны, но и они разделились: Словакия и Венгрия за отмену, а Польша, Прибалтика с Финляндией, скорее, за ужесточение!
— Одни получают российские углеводороды, причем в Венгрию нефть идет по трубопроводу «Дружба» через Украину, который до сих пор работает. Плюс в Венгрии совместно с нашей страной строят атомную электростанцию. Для них это важно…
«СП»: Как и для Словакии, которая пытается сохранить импорт углеводородов, а также российских тепловыделяющих элементов для АЭС, коих в республике функционируют две.
— Что касается Прибалтики и Финляндии, они никак не связаны энергопоставками из России. Разная степень экономической зависимости определяет политические позиции.
«СП»: Другое экономическое деление Европы на север-юг. Южная Европа традиционно беднее Центральной.
— Там и проблем всегда было больше, финансовая стабильность никакая. Но Испания и Италия получают нефть и газ из Африки, так что у них свои проблемы, не связанные с Россией. У южан всегда был большой госдолг. И когда в 2010−11 годах грянул страшный долговой кризис, Германия, по существу, выкупила обязательства Греции. Сейчас Берлин такого повторить не сможет, немецкая экономика если и растет, то, как говорится, «отрицательными темпами», в отличие от других европейских стран.
Но пока все это не привело к каким-то обвальным проблемам, хотя положение не самое лучшее.
«СП»: Может, тут надо вспомнить притчу о лягушке, сидящей в медленно закипающем молоке и не замечающей повышения температуры? Ведь проблемы начались не сегодня и даже не два года назад. И «страшные» антироссийские санкции придумали еще в 2014-м.
— Люди привыкают с обеих сторон. Но есть исключения. Как ни странно, быстро растет… польская экономика. Она явно выделяется на фоне европейских стран.
Большинство же из них находится в стагнации. Но население сокращается, поэтому в показателях «на душу» ВВП меньше не становится. Заметен его медленный рост, а самих европейцев, несмотря на приток мигрантов, становится меньше.
Так что пока на себе они ухудшения ситуации не ощущают. Хотя, конечно, где как — есть там и свои отсталые регионы.
«СП»: Например, Хорватия, где, как выражаются местные, дела «все лоше и лоше». Может, в Польше рост экономики связан с наплывом украинских работников?
— Не думаю, это большая страна. В Сербии — да, наши релоканты подняли местную экономику, а в Польше мигранты вряд ли повлияли. Хотя расчетов в связи с украинскими мигрантами пока нет.
Есть другие данные по европейским странам. Из них выходит, что релоканты вообще-то вносят в экономику отрицательный вклад, больше потребляя, чем вкладывая в валовый внутренний продукт.
Причем европейские статистики, в связи со своей политкорректностью, редко это показывают. Но мне попадались цифры из Дании, из которых выходило, что только переселенцы из европейских стран создают за свою жизнь на новой родине больше, чем потребляют. А прочие мигранты: из арабских стран, из Африки — только потребляют, ничего не привнося. Датчане-то рассчитывали, что это будет рабочая сила, но ошиблись.
Но у них же щедрая экономика благосостояния. Мигранты туда едут за пособиями. У нас тоже возникала по этому поводу дискуссия, но в России хотя бы никто не получает таких пособий, как в Европе, даже коренные жители. Всем приходится работать. А там можно не работать: получай пособие 600 евро на человека и бесплатно живи в общаге.
Так что мигранты — первая проблема. А вторая — поддержка Украины. Бюджеты не резиновые, неспроста начались протесты в Германии, если вспомнить Саксонию и Тюрингию.
«СП»: А США, которые всем этим заправляют, далеко. Можем ли мы «помочь» недружественным странам еще более ухудшить ситуацию или они сами все сделают?
— Тех, кто за океаном, экономические антироссийские санкции вообще не волнуют. Ведь Соединенные штаты, Мексика и Канада энергетически независимы. Если бы американцы не сдерживали искусственно свою индустрию добычи сланцевого газа, они бы вообще могли не импортировать из Южной Америки и с Ближнего Востока углеводороды, а сами их экспортировать. Проблемы в основном у Старого Света.
«СП»: Цены на газ в Европе в четыре-пять раз выше, чем в США, на электричество — в два-три раза.
— Норвежского газа на Европу не хватает. Добыча там стагнирует. И все они теряют рынки не только потребительских, бытовых, но и товаров для промышленности, взять те же турбины «Сименс», которые мы у них покупали.
Если европейцы перестали посылать свои товары нам, то это не значит, что они могут послать их куда-то еще. Ведь мировой рынок не увеличился. Продукцию нужно либо куда-то сбывать, либо производство сокращать, а это безработица.
